И в рамках, так сказать, дискуссии припал к истокам. К нашему, так сказать, всему. А именно к Пушкину.
Он рассказал, что дома на столе у него лежит томик Александра Сергеевича, и он нет-нет да и да — почитывает сукина сына. Я, сказал, сейчас Пушкина читаю. После чего раскрыл книгу и зачитал подданным стихотворение «Бородинская годовщина». Про то, что не надо нам мешать подавлять польское восстание. Дескать, очень своевременная книга. Посильнее, чем «Фауст» Гете. Наше, практически, все.
А у меня пред глазами так и всплыл фильм режиссера Мамина «Бакенбарды».
Помните? 1990 год. Самый излет советской власти. В маленьком городе Заборске бесчинствуют свободные радикалы. В смысле разнузданные неформалы. Всякие акционисты, кощуницы и кощунцы. Ни стыда у них, ни совести. Ни скреп, ни идеалов. Бесовщина одна, прости Господи. И тут в город в крылатке и с тросточкой, яко ангел с небес, спускается поклонник Александра Сергеевича Пушкина в исполнении Виктора Сухорукова.
И под знаменем великого поэта он организуют в городе боевой Пушкинский клуб. Почему боевой? Потому что Пушкин был чудо как спортивен. Он умел драться тростью со свинцовым набалдашником. Он попадал из пистолета в муху со ста шагов. Плавал, скакал и при этом любил отечество пламенно и беззаветно.
Оказалось, что переделать бюсты Ленина в Пушкина совершенно плевое дело. Несколько кусков глины на лысину, чуть раздуть ноздри, распушить щеки — и вот у народа уже появляется новый бог. Партийные лозунги завешиваем строками из Пушкина. Учим туповатых качков маршировать под «Онегина» и биться тростями. Наряжаем членов клуба в одинаковые крылатки, клеим бакенбарды и начинаем яростную войну за скрепы. Мой друг, отчизне посвятим души прекрасные порывы! Ать-два. И через месяц всех этих бездуховных панков и кощунцев с кощуницами можно топить в пруду как Каренину. В смысле, извиняюсь, Муму.
Получалось, что диктатуру и казарму можно построить вокруг чего угодно. Вокруг любой идеи и любого символа. Даже самого симпатичного. Гильотину можно изобрести во имя братства, равенства и свободы. Жечь на кострах во имя всепрощения и любви. А колючей проволокой обнести просторы во имя бога, царя, отечества. И даже во имя великой русской поэзии очень даже можно выстроить концлагерь. Библия, Коран, Лукоморье — бери любые строчки и интерпретируй, как тебе удобно. Сотворяй себе кумира и режь ради него всякого, кто посмеет поклоняться ему недостаточно истово.
По ходу фильма пушкинистам пришлось столкнуться с лермонтофильской группировкой «Мцыри».
— Кто главный Мцырь? — воскликнул герой Сухорукова, после чего любители Пушкина перешли в атаку и обратили мцырей в позорное бегство.
И ведь, черт, президент наш два года назад на итоговой пресс-конференции рассказывал, что именно томик Лермонтова является его настольной книгой. Люблю, говорил, перечитать на досуге этого великого соотечественника. И, вот же, всё как в кино — Пушкин победил.
Впрочем, «Бакенбарды» заканчиваются печально. Один из двух главных союзников России — армия побеждает пушкинистов. Танки давят Пушкина, а его сторонников бреют наголо и делают из них маяковцев.
Пускай, оскалясь короной, вздымает Британский лев вой.
России не быть покоренной! Левой! Левой! Левой!
Англосаксы не пройдут. Победа будет за нами.
Интересно, расскажет ли через год президент, что на его столике стоит томик Маяковского? Владимира Владимировича

Александр Фукс

Специально для УК24